[вернуться к содержанию сайта]
Многие учёные считали, что в развитии науки главную роль играет верный метод исследований - некие общие принципы, позволяющие адекватно устанавливать взаимосвязь явлений природы, находить их первоосновы, иначе говоря, открывать законы мира, истину. Известны десятки людей, сделавших важные открытия и живших в разных странах, в разное время. Единственное, что их объединяло, это стиль мышления. Открывателем неизменно становился тот, кто находил верный метод исследований. Поэтому понявшие систему учёные, сделав одно важное открытие, как правило, и впредь совершали открытия, часто в разных, независимых областях. Таких учёных-универсалов, как Леонардо Да Винчи, Галилей, Ньютон, Ломоносов, Циолковский, называли гениями, разносторонне одарёнными людьми. Однако секрет их успеха состоял не столько в личных свойствах, сколько в методе, одинаково хорошо применимом в разных отраслях науки (астрономии, физике, химии, биологии), в изобретательстве и даже в искусстве. Ведь наука и искусство заняты по сути одним и тем же: поиском взаимосвязи явлений (в науке), звуков (в музыке), цветов и форм (в живописи) - поиском гармонии, истины. А надлежащий метод был верным компасом в этом поиске.
Когда такой метод распространяется, происходит научная революция - открытия идут непрерывной чередой, их независимо делают в разных странах несхожие люди. Именно так важнейшие открытия были сделаны на протяжении короткого времени Коперником, Галилеем, Кеплером и Ньютоном. С другой стороны в тёмные средние века, на протяжении тысячелетия, когда, вероятно, тоже рождались талантливые, умные люди, не было сделано важных открытий. Дело в том, что в ту эпоху царил ошибочный метод исследований. Это было время засилья научной доктрины Аристотеля, схоластики, религии. Вероятно, и современный застой в науке связан с распространением развитого в XX в. ошибочного метода, напоминающего Аристотелев. Уже многие десятилетия не открываются новые фундаментальные законы природы, что препятствует прорыву в технике. Тормозит прогресс квантово-релятивистская картина мира и соответствующие формальные методы исследований. Итак, основную роль в науке играют правильные методы. Попробуем выявить их на основе анализа истории науки.
Важнейший метод представляет собой принцип "бритвы Оккама", призванной отсекать всё лишнее: понятия несводимые к интуитивному и опытному знанию должны удаляться из науки. Принцип Оккама, сформулированный ещё в XIV в., гласит: "Не следует приумножать сущностей сверх необходимого". То есть следует уменьшать до минимума число вводимых объектов и гипотез, предпочитать простые объяснения сложным, а естественные - сверхъестественным. Именно так в гелиоцентрической системе Коперник свёл число небесных сфер к минимуму, объяснил больше явлений меньшим числом гипотез. Кризис науки XX в. во многом связан с забвением принципа Оккама. Так, корпускулярно-волновой дуализм призывает считать каждый объект одновременно волной и частицей. Наличие двух противоречивых способов описания означает ошибочность одного из них. Это ведёт к парадоксам и, как ясно из принципа Оккама, не даёт адекватного описания явления. Применима бритва Оккама и в искусстве. Микеланджело, будучи спрошен, как он ваяет свои прекрасные статуи, ответил, что берёт кусок мрамора и просто отсекает всё лишнее. В искусстве, как в науке, живут вечно только естественные, простые, лаконичные вещи, отражающие реальность, а всё сложное, громоздкое, вычурное, абстрактное со временем отмирает. В простоте, экономии средств, их универсальности и естественности и заключена красота предметов искусства и науки.
Другой важный метод - это метод исключения, так сформулированный Шерлоком Холмсом: "Исключите всё невозможное, тогда то, что останется, и будет истиной". Об этом методе тоже забыли. Вместо того чтобы последовательно отвергать ошибочное, учёные в начале XX в., когда стали возникать нестыковки, предпочли придумывать путём условного соглашения сверхъестественные объяснения. Так, опыт Майкельсона отверг эфир и основанную на нём электродинамику Максвелла. Но физики не исключили его электродинамику, а решили подогнать факты под теорию (против чего тоже восставал Шерлок Холмс), придумав лоренцево сокращение с теорией относительности. Поэтому ещё один важный принцип: не подгонять формально факты под теорию, а честно искать решение. Из записок о Шерлоке Холмсе, хоть это вымышленный персонаж, можно много почерпнуть о методе исследований (по сути тех же расследований). Он считал главным не свои способности, а разработанный им дедуктивный метод, в соответствии с которым организовал свой мозг. Именно так детектив разрешал запутанные дела и находил естественные объяснения самым странным загадкам. Один человек, даже неспециалист, овладев методом, может сделать в науке больше десятка институтов и сотен академиков, представителей официальной науки, совсем как Шерлок Холмс, которого считали дилетантом, распутывал десятки сложных дел, неподвластных министерским, полицейским управлениям и всем представителям официальной полиции.
Другой важный принцип исследования состоит в умении подходить ко всем явлениям непредвзято, критически воспринимая принятые теории, изучать проблему с разных точек зрения. Как показывает история науки, очень часто общепринятое объяснение ошибочно, каким бы убедительным оно ни казалось. И нередко можно найти альтернативную, более простую трактовку. Поэтому, чтобы делать открытия, нужно внимательно критически анализировать объяснения, искать нестыковки, туманные места, прояснить их, обращать внимание на загадочные, плохо понятые наукой факты. Учёные же, обнаружив несоответствие опыта теории, нередко стремятся обойти его молчанием, завуалировать, скрыть. Но именно в таких мелких деталях, несоответствиях, как отмечал тот же Шерлок Холмс, лежит ключ к решению загадки. Нельзя слепо верить ни одной теории, как нельзя верить и опровержению какой-то научной доктрины. Ложная теория может длительно работать, давая верные результаты, как геоцентрическая система Птолемея, а верная теория - казаться ошибочной от неполноты наших знаний. Так, многие критиковали теорию Коперника, поскольку не наблюдался параллакс звёзд, а на Земле ничто не выдавало её движения. Кроме объективности, критичности важен поиск неочевидных, неожиданных фактов и решений. Искать надо не там, где ищут все, а где никто не искал или искали мало. Поэтому порочна тяга к модным направлениям в науке. На многолюдных путях вероятность найти клад мала. Как правило, важные открытия возникали из мелких, неинтересных по общему мнению фактов, например микробиология.
Важная особенность научного метода состоит в стремлении найти первоосновы явлений, докопаться до сути происходящего. Такую цель ставили себе Ньютон, Ломоносов, Менделеев. Именно так они добились выдающихся успехов. Л. Пуансо говорил "Ни в коем случае нельзя считать, что наука закончена, если её удалось свести к аналитическим формулам. Ничто не освобождает нас от изучения явлений в самих себе (в их сущности)". В современной же науке царит формальный, аналитический способ описания явлений, причём сущность явлений не проясняется формулами (как, скажем, в механике), а затемняется - это опять же о неклассической науке. Математика и формулы - это не самоцель, а лишь костыли науки, её инструменты. Математический формализм, условное принятие новых необоснованных гипотез, вроде правил квантования Бора или второго постулата СТО - это ненаучный метод.
Суть же научного метода состоит в сведении всего к механике, к наглядному движению, соединению и распаду тел и частиц. В мире, как понял ещё Демокрит, нет ничего кроме материи - частиц, носящихся в пустом пространстве. Лишь атомистическая, механическая модель мира будет истинно материалистичной, научной. Недаром Циолковский говорил "Я – чистейший материалист. Ничего не признаю, кроме материи. В физике, химии и биологии я вижу одну механику. Весь космос только бесконечный и сложный механизм". К исследованию природы надо подходить с инженерным методом, рассматривая объекты и законы её, как механические конструкции, устроенные наиболее просто, красиво, гармонично, рационально, считая природу гениальным инженером. Замысел одного инженера сможет понять лишь другой инженер. Потому для анализа творений природы надо мыслить творчески, инженерно, конструктивно, применяя геометрию, механику, пространственное воображение. Как сказал Ньютон, "Мир прост и не роскошествует излишними причинами". Природа предельно проста и экономна, а законы её вполне постижимы - в них нет сверхъестественного. В нагромождениях запутанных и абстрактных формул, как в костылях, нет ничего красивого. Они не отвечают реальному устройству мира, в отличие от простых механических моделей.
Когда наука уходила от наглядных механических аналогий, она заходила в тупик: в античности и средневековье, когда осмеивали атомистические идеи Демокрита и превозносили умозрительные фантазии Аристотеля; в новое время, когда наравне с атомизмом Ньютона и Ломоносова процветали абстрактные флюиды - теплород, флогистон, эфир; или сейчас, когда классическая механика частиц в опале, а превозносятся неопределённость и релятивизм.
Следует помнить принцип Оккама - не вводить сверхъестественных, абстрактных объектов: флюидов, струн, искривлений пространства - этих сложных умозрительных гипотез, покуда не исчерпаны возможности простых и классических. Именно классическая механическая картина мира дала науке важнейшие законы сохранения массы, энергии, импульса, заряда и т.д. Отказ от механических моделей приводит к забвению доставшихся таким трудом законов. Во всём следует опираться на факты и лишь на их основе строить теорию, как учил тот же Шерлок Холмс, иначе мы рискуем отдаться во власть пустого фантазирования, абстрактного формализма, не имеющего отношения к реальности. Так, Эйнштейн признался, что свою теорию он строил не на основе опытных фактов, а чисто умозрительно. А ведь факты - это воздух учёного. Надо лишь верно их истолковать, как учил Шерлок Холмс, отобрать из них несомненные, освободив от домыслов обывателей. Впрочем, груда фактов не есть наука, равно как куча кирпичей не есть здание. Чтобы понять, систематизировать, связать воедино факты, правильно, без подгонок встроить их в здание научной теории, надо владеть правильным методом познания. Без него научный поиск подобен слепому блужданию. Возможно, поэтому сейчас от развращённости ума абстрактными, нематериалистическими, ненаучными теориями и забвения правильных методов познания, открытия измельчали и стали не плодом планомерного поиска, а уделом редких учёных, случайно натыкающихся на открытие.
Возможна и обратная ситуация, если правильный метод распространится, открытия станут по плечу любому. Ведь истинный двигатель науки, как признавались выдающиеся учёные, состоял не в каких-то редких способностях, не в создании уникальных приборов (это лишь вспомогательные средства), но в генеральной идее, методе, любознательности, пытливости ума, умении удивляться простым вещам, увлечённости своим делом, безмерном энтузиазме. Чтобы пробудить ум, нужно, как в рассказе Гансовского "Пробуждение", просто задуматься о важном, скинуть оковы с мысли. Как отмечал ещё Ньютон, чтобы делать открытия, достаточно просто думать над ними, задаваться нужными вопросам, обращать внимание на интересные факты. По отзывам учёных, того же Ньютона, научный поиск представлял для них увлекательную игру, но не пустую игру ума, с абстрактными умствованиями, а состязание с Вселенной в попытке решить её загадки, вскрыть взаимосвязи. Совсемм как дети познают мир в процессе игры, учёные познают природу. Игра и будит ум, фантазию. Приз в игре огромен - истина и прогресс человечества, но и ставка высока, зачастую это жизнь и здоровье учёного. Постоянно размышляя над проблемой, перебирая варианты решений и обладая методом их поиска и отсева, можно решить даже самую сложную проблему.
Литература:
1. Селье Г. От мечты к открытию: как стать учёным. М.: Прогресс, 1987.
2. Тринг М., Лейтуэйт Э. Как изобретать? М.: Мир, 1980.
3. Гансовский С. Пробуждение.
4. Дойл А.К. Записки о Шерлоке Холмсе.
5. Кудрявцев П.С. История физики и техники. М., 1960.
6. Ичас М. О природе живого: механизмы и смысл. М.: Мир, 1994.
7. Циолковский К.Э. Очерки о Вселенной. Калуга, 2001.
Дата установки: 01.03.2009
[вернуться к содержанию сайта]
